ОБ ОТВАЖНОМ ЛАНСЕЛОТЕ,
УТОПИВШЕМ МЕЧ В БОЛОТЕ
Рыцарские приключения в 2-х действиях
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
ЛАНСЕЛОТ – отважный рыцарь
ТРОМБОН – его оруженосец
ГИЛЬДЕНКРАНЦ – умирающий рыцарь
МЕЛИСЕНТА – его дочь, красавица
КОЛЕНКОР – рыцарь-злодей
ХЕЛАВИСА – его сестра, колдунья
ЧЕРВЯК – древесный жук
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Картина первая
Хмурый лес, не пропускающий солнечных лучей. И птиц не слышно. Рыцарь Ланселот со своим оруженосцем Тромбоном
верхом на конях едут по лесной дороге.
ТРОМБОН: Едем, едем, скоро день кончится, а куда едем, зачем едем, – не известно. И есть очень хочется. Конечно, я только оруженосец, не моё дело совать свой нос в рыцарские дела, но я рассуждаю так: если бы вы, сударь, доверили мне свою тайну и сказали, куда и зачем мы едем, я, может быть, оказался бы для вас более полезным. Нет, я и так полезен, потому что делаю для вас всё, что могу, но мог бы быть ещё полезнее, потому что у меня неплохая голова, это все говорят. Я мог бы придумать что-нибудь этакое, что пошло бы вам на пользу. Ведь польза, как ни крути, никогда не бывает лишней. С этим не поспоришь. А что до тайны, то, будьте уверены, тайны я ни за что никому не выболтаю, потому что болтливость – вообще не моя слабость. У меня есть другие слабости, что скрывать! Да вы о них и сами знаете, но болтливость…
ЛАНСЕЛОТ: Тромбон, ты говоришь без умолку уже больше часа. Может, это и не болтливость, а какая-нибудь другая слабость, или даже достоинство, но меня оно утомило, и я прошу тебя: помолчи, хотя бы минуту.
ТРОМБОН: Вот она благодарность! Я хотел помочь вам скоротать дорогу, отвлечь от грустных мыслей, а получается, что утомил вас своей… своей беседой. Ну, простите оруженосца. Больше ни слова от меня не услышите… Буду нем, как могила…
Некоторое время едут молча.
ЛАНСЕЛОТ: Не дуйся, Тромбон, не дуйся.
ТРОМБОН: Я и не дуюсь.
ЛАНСЕЛОТ: Я не хотел тебя обидеть.
ТРОМБОН: Я знаю. Вы добрый рыцарь, благородный... И справедливый. Тут уж не поспоришь, всем известно: Ланселот – самый благородный и справедливый рыцарь… И добрый, напрасно и мухи не обидит, не то что своего оруженосца. Оруженосец конечно не муха…
Ещё некоторое время молчат.
ЛАНСЕЛОТ: И никакой тайны у меня нет. Поверь, Тромбон, я действительно сам не знаю, куда и зачем мы едем.
ТРОМБОН: Ну, раз так, тогда уж я точно ничем не смогу быть вам полезным.
ЛАНСЕЛОТ: Вот ты, Тромбон, утверждаешь, что польза не может быть лишней.
ТРОМБОН: Утверждаю. Рассудите сами: если бы польза могла оказаться лишней, иными словами, пошла б не на пользу, то она бы уже называлась не пользой, а как-нибудь иначе. Тогда – другое дело…
ЛАНСЕЛОТ: А я думаю, что польза нужна тогда, когда знаешь, куда и зачем едешь. А пока не знаешь, то о пользе и думать рано.
ТРОМБОН: Вот я и спрашиваю: не поздно ли будет, когда мы наконец узнаем хоть что-нибудь?
ЛАНСЕЛОТ: А это никому не известно. Тут, друг мой, нужно набраться терпения.
ТРОМБОН: Что с вами поделаешь! Набраться, так набраться. Придётся ещё немного потерпеть. Не знаю уж, на долго ли меня хватит без еды, но если немного, – то я готов. Потерплю.
Опять едут молча.
И всё-таки, сеньор, объясните вы мне, дураку, – как же нам удастся узнать, зачем и куда мы едем? И не окажется ли, что всё это время мы ехали совсем не туда, куда было надо, потому что не знали, зачем?
ЛАНСЕЛОТ: Всё может случиться, Тромбон, всё может случиться…
ТРОМБОН: Понятно.
Опять замолчали.
ЛАНСЕЛОТ: Ты слышал, Тромбон?
ТРОМБОН: А что я должен был слышать?
ЛАНСЕЛОТ: Будто кто-то стонет.
ТРОМБОН: Это мой живот, сеньор, стонет от голода.
ЛАНСЕЛОТ: Да нет, ты прислушайся.
ТРОМБОН: Да, пожалуй, действительно, кто-то стонет.
ЛАНСЕЛОТ: Поскакали скорее.
ТРОМБОН: Вот, наконец-то мы узнали, куда нам надо. Не ясно только, зачем.
ЛАНСЕЛОТ: Что же тут неясного? Рыцарь скачет туда, где нужна его помощь.
ТРОМБОН: Понятно, понятно! Не забудьте добавить: и ничто его не остановит, и никакие опасности ему не страшны.
ЛАНСЕЛОТ: И никакие опасности ему не страшны! Вперёд!
Поворачивают коней по направлению к стонам, доносящимся из чащи леса. Навстречу им из-за деревьев появляется лохматая Старуха.
СТАРУХА: Остановитесь, славные рыцари! Здесь нет дороги! Поворачивайте коней!
ТРОМБОН: О, Господи! Ну и ведьма!
ЛАНСЕЛОТ: Кто ты, старуха? Почему ты останавливаешь нас, спешащих к зовущему на помощь?
СТАРУХА: Добра желаю вам, славные рыцари! Злые духи, прослышали о вашем благородстве.
ТРОМБОН: Чуяло моё сердце, что не разминуться нам со злыми духами.
СТАРУХА: Они устроили засаду в лесной пещере. Они хотят заманить вас туда и погубить. Послушайтесь моего доброго совета, не сворачивайте с дороги, ступайте своим путём.
ТРОМБОН: Мудрый совет, сеньор. К чему нам эти духи с их стонами?
ЛАНСЕЛОТ: Молчи, Тромбон! Ты забыл, что благородные рыцари не бегут от опасностей?
ТРОМБОН: Зачем бежать? Мы просто гордо проедем мимо. Пусть себе духи стонут, а мы…
ЛАНСЕЛОТ: Замолчи сейчас же! За мной, к пещере! Дорогу, старуха!
СТАРУХА: Ох, не слушаете вы меня, сударь. Не кончится это добром!
ТРОМБОН: Эх, бабуся! Благородные рыцари добра не ищут.
Скачут в направлении пещеры, откуда раздаются стоны.
СТАРУХА: Благородные! Проклятое благородство! Нет, не войдёте вы в пещеру! Хелависа этого не допустит! Тротто-кротто-калибано!
Старуха превращается в огромную Жабу и скачет вслед за удаляющимся рыцарем.
Картина вторая
Поляна у входа в пещеру, откуда доносятся тяжкие стоны. Ланселот и Тромбон останавливают коней перед пещерой.
ЛАНСЕЛОТ: Вот она, пещера.
ТРОМБОН: На вашем месте, сеньор, я бы поступил так: подъехал бы к самому входу и крикнул громко-прегромко, в полную силу: «Эй вы, духи! Я – славный, благородный, отважный рыцарь Ланселот! Не очень-то я вас испугался! Можете стонать, сколько вам вздумается. Но тратить на вас время я не собираюсь! Меня ждут великие подвиги совсем в другом месте!» И всё. После этого можно развернуться и гордо уехать.
ЛАНСЕЛОТ: Нет, Тромбон, настоящие рыцари так не поступают.
ТРОМБОН: Вот ведь, какой вы упрямый, сударь! Ни чьих добрых советов слушать не хотите.
ЛАНСЕЛОТ: Если тебе страшно, оставайся здесь, а я войду в пещеру. Мой славный меч Каламбур поможет мне одолеть духов.
Ланселот спешивается. Из леса выскакивает огромная Жаба и преграждает ему путь в пещеру.
ТРОМБОН: О, пресвятая дева, началось! Ужас какой! Экая мерзость! Охота вам, сударь, связываться с этакой нечистью?!
ЛАНСЕЛОТ (замахивается на жабу мечом): Исчадье ада, прочь с моей дороги!
Мерзко квакая, Жаба отскакивает в сторону и превращается в огнедышащего Дракона. Тромбон в ужасе отскакивает.
ТРОМБОН: Матерь божья! Только этого нам не хватало! Сеньор мой! Вы уверены, что мы попали туда, куда надо? Вокруг так много места для подвигов, сеньор! Едемте отсюда! Едемте, пока это чудовище не поджарило нас, как куропаток! Спасайтесь, сеньор!
Тромбон, развернув коня, скрывается за деревьями. Ланселот продолжает борьбу с Драконом, пока тот не пускается наутёк.
ЛАНСЕЛОТ: Вот тебе, нечистая сила! Получай!..
Ты славно послужил мне, Каламбур!
Но стон в пещере будто бы затих…
Нет, снова слышу. Что ж, вперёд, смелее!
Ланселот скрывается в пещере. Из-за деревьев выползает Дракон, отряхивается и превращается в Старуху.
СТАРУХА: Каков мальчишка! Ничем его не запугаешь, ничем не остановишь! Настоящий рыцарь! Но Хелависа тоже настоящая колдунья. Со мною шутки плохи. И если, Ланселот,
мы повстречались на одной дороге, если
судьбе угодно было нас свести,
то берегись, мой рыцарь. Просто так
живым ты не уйдёшь от Хелависы!
Возвращается Тромбон. Боязливо оглядевшись, он радуется встрече, не догадываясь, с кем имеет дело.
ТРОМБОН: Ай, бабушка! И ты здесь! Хозяина моего не видала? Не послушал он твоего доброго совета. И моего совета не послушал. Вот такой он упрямец! Стоит только ему сказать: не ходи туда, не делай то, – так будь уверен, он как раз туда и пойдёт и то самое сделает. А уж если сказать, что где-то рядом опасность, то уж никакими силами его не удержишь, будто ничего приятнее опасности для него на всём свете и отыскать невозможно. Вот, подавай ему опасность и всё тут! Что ж ты, бабушка, молчишь? А? Ты знаешь, что здесь без тебя творилось? Ужас! Тут тебе и жабы, и драконы, и всякая чертовщина!.. И где теперь хозяина искать? То ли он в пещеру вошёл, то ли черти его с собой утащили… Ты-то, бабуся, что здесь делаешь? А? Нам-то, рыцарям к опасностям не привыкать, а вот тебе…
СТАРУХА: Да мы тоже люди привычные. Тротто-кротто-калибано!
Старуха исчезает, превратившись в столб пара.
ТРОМБОН: О, пресвятая дева Мария! Бабуля, ты где? Бабуля! Ну и местечко! Куда ж это нас занесло?!.. Сеньор Ланселот! Хозяин! Где вы?..
Картина третья
Под сводами пещеры. При тусклом свете факела едва различимо лежащее на полу тело, накрытое плащом. Входит Ланселот. Всматривается в темноту.
ЛАНСЕЛОТ:
О, как темно… Эй, кто здесь? Отзовитесь.
Чей стон я слышал, подходя к пещере?
Быть может, это духи? Так не прячьтесь.
Я не боюсь вас! Выходите… Ну же!..
Я рыцарь Ланселот! Вот меч мой Каламбур.
Я вызываю вас на честный поединок.
Смелее, духи!.. Никого… Вот незадача!
С кем же я буду сражаться? Нет, здесь что-то не так, не зря же мне Жаба и Дракон сюда дорогу преграждали. Может быть, хранятся здесь несметные богатства, сокровища, а может быть...
Из-под плаща раздаётся стон.
Ах! Что это? Опять я слышу стон.
Здесь кто-то есть? Вот тело под плащом.
Без шлема и в порубленных доспехах.
И плащ в крови. Кто ты, несчастный рыцарь?
Он без сознания и дышит еле-еле.
Скажи мне, рыцарь, что с тобой случилось?
Кто тот злодей, что здесь тебя оставил
без помощи, едва живого?.. Слышишь?..
Я – Ланселот. Я отомщу злодею!
Скажи, кто он? Молчит… Эгей… Молчит…
РЫЦАРЬ: Мне трудно говорить, но я всё слышу.
Благодарю тебя, отважный Ланселот.
Я – Гильденкранц, я благородный рыцарь.
ЛАНСЕЛОТ: О! Гильденкранц! Я слышал о тебе
как об отважном и непобедимом.
РЫЦАРЬ: Да, я отважным был, я был бесстрашным,
я был защитником обиженных и слабых…
Ох, трудно говорить…
ЛАНСЕЛОТ: Кто ж одолел тебя? И был ли честным бой?
РЫЦАРЬ: Мой враг – коварный Коленкор, похитил
он дочь мою родную, Мелисенту,
красавицу… Ох… нету больше силы…
ЛАНСЕЛОТ: И что же дальше? Где она теперь,
где Мелисента, дочь твоя?..
РЫЦАРЬ: В плену…
В плену у Коленкора, у злодея
коварного… За честь её вступившись,
злодея вызвал я на бой и близок…
да… близок был к победе… Тяжело…
ЛАНСЕЛОТ: Ну, говори же…
РЫЦАРЬ: Близок был к победе…
Повержен был злодей, и я свой меч
уже занёс над ним…
ЛАНСЕЛОТ: Ну, дальше, дальше…
РЫЦАРЬ: Сестра его, колдунья Хелависа,
мой меч плющом опутала, как будто
к земле прирос он, и уже не мог я
пошевелить им...
ЛАНСЕЛОТ: Ну…
РЫЦАРЬ: … пошевелить…
ЛАНСЕЛОТ: Ну, говори…
РЫЦАРЬ: Тогда злодей презренный
увидел, что я больше не опасен,
и принялся рубить меня мечом
и здесь в пещере бросил, как собаку,
чтоб умер я бесславно… Тяжело…
ЛАНСЕЛОТ: А Мелисента? Где же Мелисента?
РЫЦАРЬ: В свой Чёрный замок он её увёз.
О, горе мне!..
ЛАНСЕЛОТ: Послушай, Гильденкранц!
Отныне Мелисента для меня
пусть дамой сердца станет! Я клянусь!
Я на мече своём, на славном Каламбуре
клянусь тебе её освободить,
убив злодея Коленкора. Если ж
сестра его, колдунья Хелависа
мне помешать задумает, то плохо
придётся ей. Клянусь тебе ещё,
что не сойду с коня до той поры,
покуда я обета не исполню.
А если с обещанием не справлюсь
и не смогу в седле я удержаться
и на землю с коня спущусь я раньше,
чем отомщу злодею, то тогда
вот этот меч, мой славный Каламбур,
тот, на котором я тебе поклялся,
с позором утоплю в болоте, чтобы
никто и никогда уже не смел бы
отважным Ланселота называть!
Эй, Гильденкрац, ты жив ещё? Ответь мне…
Жив или нет?.. О пресвятая дева!..
Он умер.
РЫЦАРЬ: Нет, отважный Ланселот.
Но жизнь моя уже почти иссякла.
Я верю, за меня ты отомстишь
и Мелисенту ты спасёшь, однако
будь осторожен, бойся Хелависы.
Она хитра, коварна и опасна.
ЛАНСЕЛОТ: Хитра, коварна, – это мне по вкусу!
РЫЦАРЬ: Раз так, ступай на запад, Ланселот.
Там Чёрный замок Коленкора. Там он,
злодей, в неволе держит Мелисенту…
Ступай на запад, Ланселот, ступай…
На запад… Запад…
Рыцарь умирает.
ЛАНСЕЛОТ: Вот теперь он умер.
Спокойно спи, отважный Гильденкранц!
Я отомщу злодею Коленкору
и Мелисенту я освобожу!
И Хелависа, хитрая колдунья,
коварная, опасная не сможет
мне помешать. Мне даже захотелось
скорее с нею встретиться, – люблю
опасности! Во мне всё напряглось!
Я весь горю! Итак, вперёд – на запад!
На помощь даме сердца Мелисенте!
Ланселот выбегает из пещеры, готовый к опасным приключениям. Из тёмного угла выходит Старуха.
СТАРУХА: Каков красавец! Дерзок и бесстрашен.
Со мной он ищет встречи. Хорошо!
Я тоже этой встрече буду рада.
Что ж, брат мой Коленкор, тебе придётся
не просто с этим юношей горячим.
Теперь он знает, где тебя искать,
и он отыщет, в этом будь уверен!
Ах, если б только ты мне не был братом,
не стала бы тебе я помогать!
Как он отважен, этот Ланселот!
Как юн, как строен, пылок!.. Ну да ладно!
Картина четвёртая
Лесная дорога. Тромбон рядом со своим конём топчется в нерешительности.
ТРОМБОН: Вот несчастье! Что теперь делать? Вперёд или назад? Эге-ге-гей!.. Пропал хозяин. А чего от него ещё ждать? – рыцарь, пропащий человек. Видать, нашёл что-то на свою голову и теперь счастлив. А я?.. И дорога незнакомая. Назад скакать – за день до дома не доскачешь, вперёд – так не известно, с кем ещё там встретишься. Мне это надо?.. Сеньор Ланселот!.. Где вы?!.. Эге-гей!.. Ау-у!.. Вот ведь незадача!
ГОЛОС ЛАНСЕЛОТА: Ау-у!.. Эге-гей!..
ТРОМБОН: Хозяин?.. Хозяин! Эге-гей! Господин! Я здесь! Сюда!
На дорогу выезжает Ланселот.
Сеньор Ланселот! Я здесь! Вот он я! Какая радость, вы живы! А я уж боялся, эти чудовища утащили вас к себе в преисподнюю.
ЛАНСЕЛОТ: В преисподнюю! Ты, Тромбон, трус! Такой оруженосец – позор для благородного рыцаря. Испугался какого-то захудалого дракона! Да знаешь ли ты, что бой с драконом для настоящего рыцаря – это самое обыкновенное дело.
ТРОМБОН: Господин мой! Простите своего верного слугу. Я просто ещё не очень привык к обыкновенным рыцарским делам. Но я буду стараться. Я так рад, что на этот раз обыкновенное дело закончилось благополучно. Вы живы, сеньор! Слезайте с коня, я почищу ваши доспехи, – этот мерзкий дракон закоптил их не хуже свечки. Слезайте…
ЛАНСЕЛОТ: Нет, Тромбон. Я дал обет не спускаться с седла, пока не освобожу даму моего сердца, прекрасную Мелисенту из рук коварного Коленкора.
ТРОМБОН: Простите, сеньор, я не совсем понял, про какой обед вы говорите. Я бы с радостью накормил вас и сам бы подкрепился, но где? Ни одного трактира у дороги, ни одного постоялого двора!
ЛАНСЕЛОТ: Я говорю не про обед, а про обет. Обет, что значит – обещание!
ТРОМБОН: Ах, обещание! Одним обещанием сыт не будешь.
ЛАНСЕЛОТ: Благородный рыцарь не может нарушить своего обета, не лишившись при этом чести.
ТРОМБОН: Я понимаю. Но и без обеда не обойтись. Я предупреждал, что ехать, не известно куда и не известно зачем, – очень сомнительное дело. Вы посмотрите, хоть бы одного нормального человека встретить на этой… на этой… ненормальной дороге!
Неожиданно на дороге появляется прекрасная Дама верхом на чёрном коне.
ЛАНСЕЛОТ: Тромбон, не сон ли это? Может, это призрак?
ТРОМБОН: Может и призрак, сеньор. В этих краях, сеньор, только и жди призраков. Я ж и говорю: откуда здесь взяться нормальному человеку?
ЛАНСЕЛОТ: Сударыня! Какое волшебство
мне дарит на глухой лесной дороге
такую встречу? Это ли не чудо?!
И, если вы не призрак, то ответьте,
как вы попасть сумели в эту глушь?
Как оказались здесь?
ДАМА: Нет, я не призрак.
Но замок мой недалеко отсюда.
И, если бы вы честь мне оказали
и посетили мой лесной приют,
то это бы сочла я за подарок
судьбы изменчивой. Она ко мне не часто
добра бывает, и её удары
уж много лет преследуют меня.
ЛАНСЕЛОТ: Судьба слепа, сударыня. Иначе
она, увидев вашу красоту,
щедрот своих для вас не пожалела б!
ТРОМБОН (тихо): Сеньор! А может, это всё-таки призрак. Вы очень-то не доверяйте своим глазам.
ЛАНСЕЛОТ: Судьба! Я понял всё: она ослепла,
взглянув на вас, сударыня! Я тоже
небесной красотою ослеплён!
ТРОМБОН: Ослеплён! Протрите глаза, сударь!
ДАМА: Вы льстите мне. Не лучше ли нам, право,
поехать в замок. Там вы отдохнёте.
Я приказала б стол накрыть для гостя,
мы кубки бы наполнили вином
и уж тогда продолжили б беседу.
ТРОМБОН: Это уже теплее! С этим я внутренне соглашаюсь.
ЛАНСЕЛОТ: Я ваше приглашение, синьора,
охотно принял бы, но, к сожаленью,
ответить вынужден отказом.
ТРОМБОН: Вы что, сеньор! Вы, наверное, не поняли – нас приглашают пообедать.
ДАМА: Нет, об отказе не хочу я слышать!
Как может рыцарь даме отказать?
О! Я могла б вам приказать, но всё же
я лишь прошу: поедемте со мной.
Я одинока. Муж мой на охоте
погиб уже давно, а прошлым летом
любимый брат убит на поединке
свирепым и бесчестным Коленкором.
И я одна в тоске…
ЛАНСЕЛОТ: Как, Коленкором!?
Вы не поверите, но я как раз спешу,
чтоб отомстить злодею Коленкору
за подлое убийство Гильденкранца!
И вот – ваш брат! Сама судьба, сеньора,
подстроила нам встречу! Ни минуты
терять теперь не смею я. Поверьте:
ваш брат, синьора, будет отомщён!
ТРОМБОН: Хозяин! Опять вы не слушаете доброго совета: на такое важное дело нельзя пускаться с пустым желудком.
ЛАНСЕЛОТ: Молчи, тромбон!
ДАМА: О, ваш оруженосец
разумный вам даёт совет. Не лучше ль
поехать в замок нам и, подкрепившись,
дождаться утра, а с восходом солнца
вы, полный сил, отправитесь на подвиг.
ЛАНСЕЛОТ: Нет, ни минуты я терять не смею!
ДАМА: Постойте, рыцарь! Скромность не велит,
но силы нет скрывать. Я вам сознаюсь:
увидев вас, я разума лишилась.
Дурман какой-то мною овладел.
Ваш голос, ваша стать, лицо, манеры,
доспехи ваши, меч… Нет, я не знаю…
Я влюблена! Я милости прошу –
останьтесь, хоть до завтра.
ТРОМБОН: Вот это неожиданный поворот дела! Теперь-то уж, точно, пообедаем.
ЛАНСЕЛОТ: Сударыня… Не знаю, что сказать…
Я рад служить вам всем, что только в силах,
но сердцем я другой принадлежу.
Его я отдал, на мече поклявшись,
прекрасной Мелисенте и теперь
спешу, чтобы её освободить
из подлых рук злодея Коленкора.
Признанье ваше силы мне придаст.
Простите и прощайте!
Ланселот пришпоривает коня и уносится прочь.
ТРОМБОН: Вот тебе и обед! Сударыня…
ДАМА: Везёт мне сегодня на встречи! Тротто-кротто-калибано!
Дама исчезает вместе с конём. На их месте – уже знакомая нам Старуха.
СТАРУХА: Что, давно не виделись, красавчик?
ТРОМБОН: Свят, свят, свят!.. Прочь, нечистая сила! Прочь!
Тромбон в ужасе вскакивает на коня и уносится вслед за Ланселотом.
СТАРУХА: Проклятье! Опять этот мальчишка ушёл от меня! Позор тебе, Хелависа! Позор! Где ж сила твоего волшебства?! Где ж твоя хвалёная хитрость?!
Уже три раза с этим Ланселотом
встречалась я и не смогла ни разу
остановить его. Раз так, то значит
четвёртой встречи нам не избежать.
Готовься! Тротто-кротто-калибано!
Старуха исчезает, превратившись в столб пара.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Картина пятая
Высокая каменная стена с запертыми воротами. Из-за стены видны мрачные башни Чёрного замка. Перед воротами Ланселот и Тромбон.
ТРОМБОН: Ну, сеньор, считайте, нам повезло. Из такого болота живыми выбраться! И опять-таки вы оказались правы: вот подкрепились бы мы на дорожку, – и всё, утонули бы вместе с конями в этой трясине. А так, глядишь, налегке и всплыли. Во всяком деле две стороны, я давно до этого догадался. И то, что поначалу кажется добром, потом оборачивается к худу.
ЛАНСЕЛОТ: Тромбон, ты понимаешь, что мы у цели? Это же Чёрный замок злодея Коленкора. Жуткое место: мрачные стены, кругом – болота.
ТРОМБОН: Понимаю, сеньор, понимаю. Вот, значит, куда мы ехали. Понятно. Зачем ехали, я тоже понял: будем спасать даму сердца, а злодея наказывать. Так, так. Но вот какая нам от этого польза, – этого я пока не понял и, наверное, никогда не пойму. Это понимают только благородные рыцари.
ЛАНСЕЛОТ: Чем зря болтать, достань-ка лучше рог.
Пусть Коленкор услышит, что я здесь,
что час пришёл платить за преступленья.
Ну, ты его не потерял, бегая от драконов и призраков?
ТРОМБОН: Нет, нет, что вы, сеньор! И не так уж быстро я бегал, я не потерял даже собственного достоинства, не то что ваш рог.
Тромбон подаёт Ланселоту рог, Ланселот трубит несколько раз. Эхо ему отвечает.
ТРОМБОН: Как бы опять не вздумал появиться какой-нибудь призрак. На голодный желудок я этого больше не перенесу.
Ланселот продолжает трубить. Наконец ворота распахиваются, и появляется чёрный рыцарь на чёрном коне. Это Коленкор.
ТРОМБОН: О, дева Мария! Какой страшный!
КОЛЕНКОР: Кто здесь шумит? Кто тишину владений
моих нарушить смел?
ЛАНСЕЛОТ: Я – рыцарь Ланселот!
КОЛЕНКОР: Ах, Ланселот! Я о таком не слышал.
И что ж тебе угодно, Ланселот?
ЛАНСЕЛОТ: Угодно мне злодею отомстить
за смерть отца прекрасной Мелисенты.
И если ты – тот самый Коленкор,
о подлости которого молва
ползёт по свету змеем ядовитым,
то выходи на честный поединок!
А если ты к тому ж ещё и трус,
то позови сестру свою на помощь,
колдунью Хелавису. С ней я тоже
рад повстречаться!
КОЛЕНКОР: Наглый Ланселот!
Язык тебе укоротить придётся
и вместе с головой его отсечь!
Мне помощь не нужна!
ЛАНСЕЛОТ: А мне поможет Бог!
КОЛЕНКОР: Довольно слов пустых! Приступим к делу!
ЛАНСЕЛОТ: Приступим. Защищайся, Коленкор!
Начинается жестокий поединок.
ТРОМБОН: Этот даже не предложил пообедать. О, святой Тарарах!
Напуганный Тромбон прячется за деревьями. Ланселот выбивает Коленкора из седла и, когда тот поднимается, – не сходя с коня, отсекает ему голову мечом.
ЛАНСЕЛОТ: Хвала тебе, мой славный Каламбур!
Своё ты дело выполнил блестяще!
Э-гей! Тромбон! Всё кончено! Можешь выходить из укрытия.
Из-за дерева выходит дрожащий Тромбон.
Дрожишь, отважный оруженосец?
ТРОМБОН: Дрожу, сеньор, на нервной почве. Конечно, махать мечом, сидя на коне – дело не простое, я понимаю. Но попробовали бы вы, сударь, смотреть на это со стороны! Это же дух захватывает и мороз по коже! Я так за вас переживал! Так переживал, что даже есть расхотел.
ЛАНСЕЛОТ: Бедный мой Тромбон! Ворота открыты, путь свободен, – скорее в замок! Там, небось, найдёшь, чем подкрепиться!
В распахнутых воротах замка появляется белокурая Красавица.
КРАСАВИЦА:
Могу ли верить я своим глазам?
Мой враг жестокий, злобный Коленкор,
лишивший жизни моего отца,
похитивший меня и заточивший
в свой мрачный замок, – неужели он,
злодей бесчестный – мёртв и обезглавлен?
ЛАНСЕЛОТ: Кто ты, красавица? Мне кажется, я знаю,
как твоё имя, но тебя прошу я,
чтоб ты сама его произнесла.
КРАСАВИЦА:
Я – Мелисента, Гильденкранца дочь,
похищенная гнусным Коленкором.
ТРОМБОН: Хоть бы эта красотка не оказалась призраком!..
КРАСАВИЦА:
Теперь тебя, спаситель мой отважный,
прошу себя назвать.
ЛАНСЕЛОТ: Я – Ланселот.
Мне перед смертью твой отец поведал
о подлостях злодея Коленкура,
и я поклялся на своём мече,
на славном Каламбуре, что злодею
за смерть его я отомщу. Ещё
поклялся я, что не сойду с коня,
до той поры, как дочери его,
прекрасной Мелисенте не сумею
вернуть свободу, и ещё поклялся,
что буду верно ей до самой смерти
служить как даме сердца своего.
ТРОМБОН: Ай да господин! Вот это сказал, так сказал! Просто слёз не удержать!
КРАСАВИЦА:
О, рыцарь благородный Ланселот!
Я благодарна за своё спасенье!
Спуститесь же с коня, чтобы принять
признательности дань от дамы сердца.
Ланселот спускается с коня и идёт к Красавице, протягивающей руки ему навстречу.
ТРОМБОН: Неужели, наконец, всё так замечательно закончилось?! Просто невозможно поверить!
Когда Ланселот дотрагивается до Красавицы, та неожиданно превращается в Старуху Хелавису. Ланселот в ужасе отскакивает от неё.
СТАРУХА: Ха-ха-ха! Что ж ты, рыцарь, так испугался дамы своего сердца? Вот как бывает с мальчишками, которые не слушают добрых советов.
Просила же, чтоб не ходил в пещеру.
И в замок свой тебя я приглашала.
Но ты решил, что сам умнее всех,
и Хелавису не послушал. Что же,
теперь, раз ты нарушил свой обет –
слез раньше времени с коня, – теперь придётся
тебе свой меч в болоте утопить.
ТРОМБОН: Так я и знал!
ЛАНСЕЛОТ: Ах ты, коварная!..
СТАРУХА: Да, я коварная. Тебя предупреждали.
А ты неблагодарный. Ха-ха-ха!
Тебе в любви клялась такая дама!
Но раз ты сам себе условья ставишь,
то выполняй их. Слез с коня – свой меч
топи теперь в болоте. Ха-ха-ха!
Топи, топи свой славный Каламбур!
ЛАНСЕЛОТ: И потоплю, но прежде он накажет
тебя, злодейка!
Ланселот замахивается на Хелавису мечом. Хелависа пытается остановить его заклинанием.
СТАРУХА: Тротто-калибано!
ЛАНСЕЛОТ: На этот раз заклятья не помогут.
Мой меч заговорён, и на него
заклятия не действуют. Придётся
тебе проститься с жизнью.
СТАРУХА: Погоди!
Постой! За что ты хочешь
меня убить?
Я ж зла тебе не сделала, я только
хотела помешать
вам с братом встретиться.
Но всё равно
вы встретились, и ты его убил.
Иль ты подумал,
что Хилависа не могла вмешаться
и помешать тому? Могла, могла!
Но должен был бы ты тогда погибнуть,
а этого я не хотела, нет! Поверь:
ты мне понравился. Не смейся! Да, старуха
влюбилась в мальчика! Бывает и такое.
ЛАНСЕЛОТ: Ни слова больше! Я тебе не верю.
Ты хитрая, коварная колдунья. (Замахивается мечом.)
Готовься умереть!
СТАРУХА: Постой! Остановись.
Послушай, если ты меня убьёшь,
то не спасти тебе прекрасной Мелисенты.
ЛАНСЕЛОТ: Ты снова лжёшь!
СТАРУХА: Клянусь тебе, не лгу!
В гробу!.. В гробу найдёшь ты даму сердца.
Оставь мне жизнь, и я открою тайну,
как можно Мелисенту оживить.
ЛАНСЕЛОТ: Ну, говори.
СТАРУХА: Сначала поклянись,
что как услышишь, сразу свой обет
исполнишь ты и меч в болото бросишь.
Ты ж благородный рыцарь или нет?
ТРОМБОН: Не слушайте её, сеньор! Не слушайте! Какой там обет?!
ЛАНСЕЛОТ: Но берегись, старуха, коль обманешь.
Клянусь тебе, что выброшу свой меч.
Ну, говори, колдунья.
СТАРУХА: Ланселот,
ты, в самом деле, благородный рыцарь!
ЛАНСЕЛОТ: Так скажешь или нет?
СТАРУХА: Скажу! Скажу.
Ты, Ланселот, действительно, мне дорог.
ЛАНСЕЛОТ: Ты издеваешься!
СТАРУХА: Да нет же, Ланселот!
Вот, слушай: в замок ты войдёшь, увидишь
гроб на полу. Откроешь этот гроб
и в нём увидишь Мелисенту, только
её ты не узнаешь. Всё равно,
не бойся и целуй, кого увидишь.
И если поцелуешь, то спасёшь
ты Мелисенту, а не поцелуешь, –
ну, что ж, тогда… тогда уж никогда
вы с ней не встретитесь. Ну, всё. Бросай свой меч.
Бросай. Колдуньи тоже благородны!
ТРОМБОН: Что вы делаете, сеньор!.. Ах!..
Ланселот бросает свой меч в болото. Старуха смеётся.
СТАРУХА:
Прощай, мой мальчик. Помни Хелавису!
До встречи! Тротто-кротто-калибано!
Хелависа испаряется обычным для себя способом.
ЛАНСЕЛОТ: Ну, что, Тромбон?
ТРОМБОН: Ах, сударь! Столько впечатлений за один день на голодный желудок! Даже не знаю, что теперь вам и посоветовать.
ЛАНСЕЛОТ: Что уж тут советовать! Вперёд, мой храбрый оруженосец!
Ланселот и Тромбон входят в ворота замка.
Картина шестая
Мрачный зал в Чёрном замке. С писком проносятся летучие мыши. Тусклый свет факелов освещает стоящий посреди зала каменный саркофаг. Входят Ланселот и Тромбон.
ТРОМБОН: Сеньор Ланселот, а сеньор Ланселот!.. Ну, послушайте!.. Как можно верить этой колдунье? И ведь не поехали к ней в гости, когда звала отобедать, а как гробы открывать – так пожалуйста! Что вы за человек такой?..
ЛАНСЕЛОТ: Вот она, гробница.
ТРОМБОН: Каменная?
ЛАНСЕЛОТ: Да, из камня. (Пытается сдвинуть крышку саркофага.)
Плита тяжёлая… Бедняжка Мелисента…
Не сдвинуть крышку… Помоги, Тромбон!
ТРОМБОН: Далась вам эта Мелисента! Вы ж её ни разу живой-то не видели! Зачем она вам в гробу?
ЛАНСЕЛОТ: Молчи, Тромбон! Я на мече поклялся
освободить её.
ТРОМБОН: А где теперь ваш меч? И зачем было его в болоте топить? – не понимаю! Такой славный был меч…
ЛАНСЕЛОТ: Молчи, Тромбон!
ТРОМБОН: Может, всё-таки не стоит, сеньор?
ЛАНСЕЛОТ: Да помоги же!
ТРОМБОН: Ну, с Божьей помощью, взялись!..
С помощью Тромбона Ланселот сдвигает каменную плиту. Из гроба появляется отвратительное существо, напоминающее волосатую гусеницу. Оно тянется к Ланселоту, будто хочет его поцеловать. Ланселот в ужасе отшатывается.
ЛАНСЕЛОТ: О Боже праведный!..
ТРОМБОН: Свят, свят, свят… Я говорил, я вас предупреждал!..
ЛАНСЕЛОТ: Но Хелависа так ведь и сказала:
кого б ты ни увидел – поцелуй.
ТРОМБОН: Сеньор! Не станете же вы целоваться с этой кикиморой!?
«Кикимора» продолжает тянуться к Ланселоту.
ЛАНСЕЛОТ: Да, так… Но если я её не поцелую, честь моя погибнет окончательно. Меч я уже утопил, а теперь ещё отвернусь от дамы сердца…
ТРОМБОН: Нечего сказать, хороша дама!
Из отверстия в стене появляется Червяк.
ЧЕРВЯК: Смелее, Ланселот! Целуй смелее.
ЛАНСЕЛОТ: Кто здесь?
ЧЕРВЯК: Не бойтесь. Я простой червяк,
древесный жук. Живу себе здесь тихо
лет двести или больше. Я свидетель
тому, что всё как надо происходит.
ТРОМБОН: Опять привидение! Сколько же можно!
ЧЕРВЯК: Ещё недавно здесь была доска,
А на доске – пророчество.
ЛАНСЕЛОТ: Какое?
ЧЕРВЯК: В пророчестве о многом говорилось.
ЛАНСЕЛОТ: Но где ж доска?
ЧЕРВЯК: Я доску эту съел.
ЛАНСЕЛОТ: Как съел?!
ЧЕРВЯК: Так съел. Ведь я же жук древесный.
Доска была из дерева, из дуба.
Я ж должен чем-нибудь питаться? Так?
ТРОМБОН: Так, так! Все должны питаться. Только благородные рыцари этого не понимают.
ЧЕРВЯК: Но всё, что было на доске, я помню.
Слов было много. Главные ж о том,
Что славный рыцарь, бросив меч в болото,
Придёт, поднимет крышку гробовую
И поцелуем к жизни возвратит
Он даму сердца своего. Целуй.
ТРОМБОН: Послушай, жук, а ты часом не призрак? А то мы уже насмотрелись на эти превращения.
ЧЕРВЯК: А это можете легко проверить.
Скажите: «Тротто-кротто-калибано!»,
И, если я исчадье колдовства,
То в миг исчезну, дымом обернувшись.
Ну, говорите.
ТРОМБОН: Тротто-кротто-калибано! Тротто-кротто-калибано!
ЧЕРВЯК: Вот видите, я здесь, я не исчез.
И значит, я не призрак. Ну, целуй!
Целуй скорее!
ЛАНСЕЛОТ: Ладно, будь что будет!
Ланселот решительно подходит к гробу и целует чудовище. И происходит чудо: на глазах у всех чудовище превращается в прекрасную белокудрую Мелисенту.
ЛАНСЕЛОТ: Какое чудо! Кто ты? Говори!
МЕЛИСЕНТА:
О, рыцарь! Ты меня расколдовал.
Я та, кого назвал ты дамой сердца.
Я Мелисента, Гильденкранца дочь,
похищенная злобным Коленкором.
Я отказалась стать его женой,
ему не подчинилась, и за это
его сестра, колдунья Хелависа
мне придала змеи ужасный облик
и заточила в этот саркофаг.
Но ты пришёл и снял с меня заклятье.
Теперь свободна я!
Появляется Хилависа.
СТАРУХА: Но не надолго!
Теперь, когда меча с тобою нет,
мне, Ланселот, легко исправить промах
и новое заклятье сотворить.
ЛАНСЕЛОТ: Колдунья!
ТРОМБОН: Тротто-кротто-калибано!
Старуха с проклятьями исчезает в облаках дыма.
Сработало! Наконец-то, сеньор, я оказался вам полезен!
ЛАНСЕЛОТ: Колдуньи больше нет! О Мелисента!
Я счастлив, что тебя освободив,
исполнил свой обет.
ТРОМБОН: А уж теперь, что б вы ни говорили, сеньор, пора и пообедать. Все – к столу!
К О Н Е Ц
2010 –2012 гг.